Решение украинского президента подписать экономическую часть соглашения об ассоциации с ЕС означает, что Брюссель все-таки добился своего – по крайней мере, на данном этапе. Отмена торговых тарифов и государственного субсидирования промышленности (хотя автомобилестроению и дали отсрочку на 15 лет) – открывают огромный новый рынок, который (судя по предыдущим примерам практики международной торговли с другими странами) вскоре будет заполнен немецкими товарами и французской сельхозпродукцией. И в проигрыше окажутся местные украинские предприятия.

«Свободная торговля» вряд ли улучшит уровень жизненных стандартов или коммунальных услуг в этой стране. В Украине действительно ощущается нехватка демократического контроля над экономикой – после распада Советского Союза в 1991-м большая часть государственной собственности была расхищена десятком олигархических кланов, которые до сих пор пользовались своей монополией на национальное богатство. Украина после катастрофы 1991-го так и не восстановилась. Она потеряла 60% своего ВВП и почти 12% населения за последовавшие 10 лет.

Численность населения сократилась с 52 до 45 миллионов человек и продолжает сокращаться. Однако интеграция в недемократическое корпоративное образование – то бишь в Евросоюз – никоим образом не является лекарством от всех этих болезней. Те, кто в западной Украине полагает, что членство в ЕС является пропуском в мир процветания (надеясь, что Украина может стать чем-то вроде Германии) – должны сначала обратить внимание на такой момент, как предполагающаяся экономическая «реструктуризация», а это в частности:

- приватизация и сокращение оплаты труда, пенсий, а также ухудшение условий труда;

- навязывание определенной политики странам периферийной экономики (типа Греции, Ирландии), нацеленной на финансовую поддержку крупных банков и подготовку захвата энергетической и транспортной инфраструктуры страны иностранными компаниями.

Неолиберальному блоку удалось протянуть свои щупальца к российской границе, хотя это был и не легкий процесс. Именно «соглашение об ассоциации», спровоцировало хаос в Украине, начавшийся в прошлом году, после того как Виктор Янукович внезапно отказался подписывать его, опасаясь негативных последствий для украинской промышленности.

США и ЕС немедленно поддержали протесты, на которых господствовали радикальные националистические парамилитарные отряды – те, самые, которые, собственно, и свергли в феврале этого года правительство Януковича.

Резко правый характер нового режима стал отчетливо виден в ходе попыток запрета Коммунистической партии, атак на русскоязычное население, а также – по самой готовности спустить с цепи парамилитарные отряды для подавления оппонентов. Одним из наиболее трагических эпизодов этой кампании стала трагедия в одесском Доме Профсоюзов 2 мая.

Последовавшие затем выборы в президенты миллиардера Петра Порошенко предоставили киевским властям видимость легитимности. Однако Порошенко тут же продолжил полномасштабную войну против несогласных на востоке страны, в ходе которой гибнет немало мирных жителей, а города Донбасса лежат в руинах и населению ничего не остается, кроме как бежать. ООН признала тот факт, что на территорию России с начала конфликта перешли около 110 000 беженцев, причем 16 400 человек бежали только за прошедшую неделю.

Все те «муки ада», которые сейчас навязывают южной Европе во имя «мер экономии» достаточно хорошо обнажают мотивы, по которым крупный бизнес испытывает такую преданность ЕС. И позорный альянс крупного бизнеса с радикальными националистами, (заключенный ради свержения правительства, пытавшегося хоть как-то сопротивляться) является четким свидетельством его презрения к самой идее демократии.